Notcoin — будущий дроп от TON/Telegram

Пожимая руку чилийцу…
Страница 2 из 2

Константин Сапожников
Октябрь 2002
По статистике население в Чили неумолимо нищает, а разрыв в доходах между бедными и богатыми увеличивается. Откровенно говоря, трудно поверить в конечный успех «чилийского варианта» неолиберальной модели, глядя на толпы сирых и обездоленных… Круг обычного общения командированного россиянина — средний класс на всех его уровнях, — вплоть до высшего. Он дает неоценимый материал для объективных наблюдений.

Не надо обладать особыми аналитическими способностями, чтобы увидеть: средний класс качественно изменился за пять-шесть последних лет, и изменился не в лучшую сторону. Он словно теряет консистенцию, постепенно сползает в зону беднейших социальных групп, утрачивая свое значение как стабилизирующей основы демократической жизни. Время слепой уверенности в завтрашнем дне безвозвратно прошло, и потому все больше доминирует откровенный прагматизм, определяя поступки, решения, мысли и чувства чилийцев. Выжить любой ценой! Все больше торжествует практика социального дарвинизма, дух беспощадной конкуренции, подавляющий какие-либо соображения морально-этического характера.

Очень неуютно живется сейчас среднестатистическому чилийцу. Реализация амбициозных планов чилийской политической и финансовой элиты потребовала от нации огромных затрат умственной и физической энергии. Но вожделенная цель все так же далека: чилийцам не удалось приблизиться к жизненным стандартам индустриально развитых стран. Глобализация теперь не кажется привлекательным и многообещающим феноменом, поскольку нет прежней уверенности в том, что экономика Чили готова к новому международному порядку, а ее гражданам будет легче жить.

Оказалось, что рядовые чилийцы не способны совершить «большой скачок» в глобализированный мир без перестройки национального самосознания. «Мы просто надорвались, — сказал мне один из местных журналистов. — Мы слишком долго были провинциальной страной на мировой окраине». Отсюда — распространенность психических заболеваний, депрессии, сокрушительные стрессы. Фармакологические средства идут нарасхват, чтобы снять напряжение, преодолеть бессонницу, успокоить расшатавшиеся нервы. Взаимная агрессивность чилийцев находит отражение в уголовной хронике, в рекламе (кулак — частый визуальный символ!), в дорожно-транспортных происшествиях. Чилийские водители, как правило, управляют автомашинами в агрессивно-вызывающей манере, хотя сплошь и рядом на обочинах дорог расклеены «гаишные» плакаты: «Рули осторожно!» Но это не помогает. Горе, если кому-то из «гонщиков» показалось, что его права на автотрассе были «ущемлены». Он постарается отомстить в порыве праведного гнева. Если по велению судьбы в точке «х» окажутся двое или трое таких обидчивых «мачо», то беды не миновать. Сводки происшествий с чилийских дорог, особенно за выходные дни, напоминают реляции о потерях в войнах локального масштаба.

Практически весь средний класс, становой хребет государства, живет в долг, оказавшись в плену неразумных трат по кредитным карточкам. Долговой прессинг — это дополнительная нагрузка на психику. Не все выдерживают резкий переход из высшей социальной категории в низшую. Участились случаи самоубийств, особенно среди людей «третьего возраста». По статистике, в среднем за год до 600 человек лишают себя жизни.

* * *


Разрядку чилиец находит в алкоголе, наркотиках, спортивном болении. По данным газеты «Меркурио» (22.05.98), спиртными напитками в стране злоупотребляет около 2 миллионов человек, причем 700 тысяч из них являются хроническими алкоголиками. На душу населения приходится по 11-12 литров спиртного: это седьмое место в мировой иерархии «пьющих наций». К чести чилийцев надо сказать, что в стране существует «культура питья»: на улицах крайне редко можно встретить откровенно пьяных людей. Но по статистике, именно по их вине происходит до 42% дорожных происшествий со смертельным исходом, 50% убийств, 60% прочих преступлений.

Дон Мельчор.
Передовое винодельческое производство — это гордость чилийцев. Виноградники в долинах — доминирующий образ чилийского ландшафта, нескончаемые ряды бутылок с красным и белым вином — непременный атрибут универсамов и продовольственных лавок. «Конча и Торо», «Санта Рита», «Санта Каролина», — список прославленных торговых марок можно продолжать до бесконечности. Экологически выдержанное вино с удовольствием пьют в Ватикане, на официальных приемах во Франции (вот оно признание!), подают пассажирам на борту ряда международных авиакомпаний. Несколько лет назад чилийское вино появилось и на российском рынке, чему автор этой статьи искренне рад: глоток «Дона Мельчора» или «Трио» помогает смягчить ностальгию по далекой и прекрасной стране Чили…


Футбол во все большей степени подменяет идеологию и выбивает из внешне мало эмоциональных чилийцев такие неконтролируемые страсти, что для обеспечения порядка в дни футбольных баталий выделяются все наличные средства карабинеров. Футбол превратился в питательную среду для национализма, что, впрочем, хорошо знакомо и нам: скинхеды-болельщики стали притчей во языцех. Однако особыми успехами на международной арене чилийский футбол не отличается, и, наверное, это к лучшему, иначе местные болельщики совсем слетят с тормозов.

Вообще, достижениями в области спорта чилийцам похвастаться трудно. На Олимпийских играх минувшего столетия они не завоевали ни одной золотой медали, что, конечно, для национального самолюбия крайне неприятно. Может быть, поэтому страна в последние годы увлеклась установлением «высших достижений» в несколько другой области — для «Книги рекордов Гиннеса». Социолог Пабло Уннеус считает, что «этот феномен является частью непреодолимого желания чилийцев интегрироваться в мир, стать большей величиной, чем мы реально являемся. Во всем этом я вижу, прежде всего, стремление привлечь к себе внимание иностранцев, появиться на фотографиях с выражением лица типа «а вот и мы»! Подобная рекордомания является формой выражения национальной гордости».

Что ж, усилия не пропали даром. Основной упор чилийские рекордсмены в «Книгу Гиннеса» сделали на «кулинарных рекордах»: самый большой «хот-дог», самая неподьемная «эмпанада», торт в 25 тонн, жаркое из 300 баранов и т.п. Впрочем, случались и подтасованные рекорды. Долгие годы чилийка Леонтина Эспиноса считалась самой плодовитой женщиной в мире: шутка ли, 55 детей! Оказалось, только 14 из них Леонтина родила в честных муках. Все остальные были «припиской»: племянники, внуки, пригретые уличные дети. Но регистрация в «Книге рекордов» пришлась кстати: власти Шестого региона взяли семью под опеку, снабжали всем необходимым, открыли банковский счет на имя Леонтины. Подлог открылся только после ее смерти…


Для снятия стрессов «англичане Южной Америки» используют любые средства. Например, дорогого стоит любая возможность публично поучить уму-разуму иностранца. И это парадоксально, учитывая, что около миллиона чилийцев спасались в годы пиночетовской реакции за рубежом. Ксенофобия чилийцев приобрела в последние годы столь тревожный характер, что стала постоянной темой ожесточенных дискуссий. Отчего такая нетерпимость к иностранцам? Какие комплексы скрываются за этой непонятной надменностью? Как это аукнется в ближайшем будущем, имея в виду процессы глобализации и интеграции, требующие, хочешь ты этого или нет, тесного общения с иными народами?

«Чили — расистская страна?» — это обычная тема для телепрограмм, претендующих на злободневность. В ходе дискуссии участники почти единодушно признают, что признаки этого недопустимого явления, несомненно, имеются, особенно в отношении перуанцев и боливийцев, тысячами приезжающих в богатую страну на заработки. Но и после этого самокритичного вывода ничего не меняется: дискриминация на бытовом уровне не снижается.

Чилийские предприниматели, успешно ведущие дела в своем «ближнем зарубежье» — в Перу, Боливии, Аргентине, — не всегда находят адекватный тон для налаживания взаимоотношений со своими иностранными партнерами. Радикальные меры по улучшению функционирования компаний и предприятий и повышению их рентабельности: сокращение «лишнего персонала», увеличение продолжительности рабочего дня, снижение заработной платы, — нередко воспринимается «аборигенами» крайне негативно. Чилийским предпринимателям пришлось выдержать немалые испытания во время протестов перуанских рабочих на фабрике макаронно-мучных изделий, боливийских железнодорожников на приобретенной чилийским бизнесменом нерентабельной государственной «железке», аргентинских служащих, когда по указанию чилийской дирекции одной из ТЭЦ было отрезано электричество в аэропорту Эсейса.

Бывший президент Чили П. Эйлвин во время приватной встречи с чилийскими предпринимателями предостерег: «Мы не должны выглядеть антипатичными перед другими странами Латинской Америки, выставляя себя всезнайками, способными давать им уроки эффективного бизнеса». Обозреватель газеты «Меркурио» Андрес Бенитес развил тему, указав, что некоторые экономические успехи Чили не лучшим образом сказались на национальном характере чилийцев, которые утратили былую скромность и привычную стеснительность и трансформировались в нуворишей, путешествующих «по соседям» и дающих снисходительные советы на любые темы. «Необходимо помнить, — отметил Бенитес, — что наша модернизация — это сравнительно новый процесс, отвечающий особым историческим условиям и имеющий помимо многих достоинств, свои дефекты. Не надо смотреть сверху вниз на соседей только потому, что они имеют отсталую финансовую систему или задержались с приватизацией государственных предприятий. Наоборот, если мы проанализируем состояние дел в этих странах, то поймем, что многие из них дадут нам большую фору в таких важных вопросах как развитие культуры, образования, инфраструктуры и т.д. Нам тоже есть чему поучиться»…

Чилийцы много пишут о модернизации, склоняясь к общей точке зрения: стране предстоит сделать многое, чтобы стать полноправным участником построения нового экономического порядка в ХХI веке. Постоянной критике подвергаются неспособность властей справиться с нищетой в стране, чрезмерно раздутый бюрократический аппарат, пренебрежение интересами граждан в государственных учреждениях и частных офисах, хищническая эксплуатация среды обитания, неравенство граждан перед законом. Для многих из них судебный процесс над Пиночетом не более чем инсценировка. Престарелому диктатору дадут спокойно умереть в собственной кровати, ссылаясь на его недееспособность.

Усатый хищник.
А вот рядовой гражданин не всегда добивается справедливости в суде. Жил-был в коммуне Сан-Мигель учитель физкультуры, вышедший на пенсию. Одной из немногих радостей его жизни были голосистые канарейки. И вот они начали исчезать, и только редкие перышки на полу свидетельствовали о гибели очередной птахи. Злоумышленника все-таки подстерегли. Это был соседский кот. Чтобы не потерять последнюю птичку, пенсионер выстрелил из пневматической винтовки, и задел свинцовой пулькой лапу усатого хищника. Если бы несчастный пенсионер знал, какие последствия это вызовет…

Оказалось, что владельцем кота был сын судьи апелляционного суда. По совету отца он подал в суд на «бандита с ружьем», обвинив его в «агрессивных действиях против домашнего животного». И выиграл дело! Пенсионеру пришлось уплатить в возмещение ущерба 8000 песо (около 16 долларов). Но и это не все. На новом судебном процессе несчастного пенсионера, для которого каждая копейка была на счету, приговорили к уплате 50000 песо (100 долларов), истраченных на лечение кота.

А, казалось бы, все козыри в этом деле были в пользу пенсионера. В Чили разрешено применять оружие против тех, кто вторгается в чужое жилище с недобрыми намерениями.

Вот тебе и Шемякин суд!


…Быстрая карьера в Чили гарантирована человеку с европейским типом лица, фигуры и белым цветом кожи. Чем отчетливее проступают индейские черты во внешности, тем сложнее пробиваться в жизни. В стране около одного миллиона чистокровных индейцев: мапуче (арауканы), аймара, кечуа. Эти народы формально защищены превосходным демократическим законодательством, принятым в годы правления президента П.Эйлвина, и, тем не менее, остаются самой обездоленной частью населения. Культура индейцев маргинализирована. В политике, финансах, средствах массовой информации заправляет, в основном, белый человек. Диктора-мапуче на телеэкране не увидишь. Индеец не имеет шансов сделать карьеру в армии: на офицерских должностях их практически нет. Нет индейцев и в правительстве.


Наличие в Чили «вялотекущей дискриминации индейцев» побудило плеяду молодых лидеров мапуче, получивших университетское образование на стипендии различных неправительственных фондов Канады, Бельгии, Голландии и других стран, приступить к борьбе за отстаивание законных прав своего народа, и, прежде всего, — за возвращение племенных земель. Все чаще ими поднимается вопрос о самоуправлении, что встречает резкую отповедь властей. В индейских регионах Чили становится все более неспокойно. «Конституция для всех одна, — заявляют оппоненты индейских активистов. — Все чилийцы равны перед законом и не могут претендовать на особое положение, тем более автономию».

Запущенность индейского вопроса в Чили чревата будущими осложнениями. По этой причине правительства Э.Фрея и Р.Лагоса последовательно осуществляют программу обеспечения индейцев земельными участками, расходуя на эти цели значительные средства из государственной казны. Время покажет, будет ли этого достаточно для нормализации обстановки в «неспокойной Араукании»…


Существует мнение, что первоначальный успех неолиберальных реформ настолько вскружил головы чилийцам, что они уверовали в свою избранность. Уровень жизни возрос. Пресловутая некогда бережливость чилийцев («и веревочка в хозяйстве пригодится»), их традиционная скромность, умеренность и солидарность на основе всеобщей бедности ушли в прошлое. Лозунги, постоянно забрасываемые печатной и электронной прессой в массы, просты до примитивности: обогащайся! конкурируй! наслаждайся мгновением! не стесняйся в средствах!

Все это резко атомизировало общество, разбудило «здоровый» (и не совсем здоровый) частнособственнический инстинкт, ревность к успехам ближнего, страх остаться на обочине материального прогресса. В аналитических статьях авторитетные психологи признают: духа солидарности в стране все меньше, куда характернее неприязнь одного чилийца к другому. Сделал карьеру? Переселился в престижный район? Купил дорогую автомашину? Гребешь деньги лопатой? Тогда берегись, черная зависть бродит рядом…

В стане интеллектуалов и творческих работников не обходится без групповщины и взаимной недоброжелательности. Однажды во время званого обеда у чилийского писателя, автора коммерчески успешной серии детективов, я имел неосторожность с похвалой отозваться о творчестве Марселы Серрано, романы которой стремительно, за каких-либо пять-шесть лет, приобрели всемирную известность и стали котироваться по категории бестселлеров, особенно в испано-язычном мире. Невинное замечание мое было воспринято присутствующими в штыки. Можно сказать, что застолье было безнадежно испорчено. «Это плохая писательница, — сказали мне. — Спекулирует на интересе внешнего мира к чилийским проблемам».

Значительно позже я понял, что Серрано воспринималась ими как самозванка. Она никогда не ходила ни на какие литературные курсы (не имела «школы»), не ориентировалась на писательские группировки, и — самое непростительное — была удачницей в жизни! Происходила из состоятельной семьи (никогда не нуждалась), была близка к партиям левой ориентации (но не активной революционеркой), находилась в эмиграции в период диктатуры (скорее в знак солидарности, чем из-за реальной угрозы ареста). И вот, она начала писать искренние, проникнутые живым чувством романы на современные темы и без каких-либо «литературных групп поддержки» возглавила рейтинг читательской популярности в Чили. И так — с каждым очередным произведением.

Серрано не могли простить такого везения. Ей — все, нам — ничего. Поэтому ведущая чилийская писательница, тиражи книг у которой достигли астрономических цифр, старается пореже приезжать на родину и в своих интервью с огорчением признается: «Меня там не любят». Аналогичные признания делали другие чилийцы: писательница Исабель Альенде, художник Роберто Матта, архитектор Борха Уидобро. Список можно продолжать и продолжать.

Фернандо Ботеро подарил городу Сантьяго-де-Чили большого бронзового «Коня»
Фернандо Ботеро подарил городу Сантьяго-де-Чили большого бронзового «Коня».
Стена отчуждения тем более возникает, когда речь идет о творце-иностранце. Известный колумбийский художник и скульптор Фернандо Ботеро после представительной выставки своих работ в Сантьяго-де-Чили подарил городу большого бронзового «Коня», достойного украсить любую музейную экспозицию. Щедрость Ботеро не была оценена по достоинству. И хотя, как говорит пословица, дареному коню зубы не смотрят, что-то похожее произошло. После долгих споров решили установить «Коня» на каменный постамент в скверике под открытым небом как самую заурядную серийную скульптуру. Вся эта процедура сопровождалась кампанией критики в адрес городских властей со стороны ведущих чилийских ваятелей, которые категорично «не приняли» работу Ботеро, охарактеризовав ее самым уничижительным образом. Подтекст выступлений был таков: мы куда талантливее, чем колумбиец, почему же город игнорирует наши произведения. Самоутверждение за чужой счет — частое явление в творческой среде, но чтобы так дружно нападать на коллегу «по цеху»! Это весьма симптоматичный признак морального неблагополучия в чилийском обществе.

Моаи с острова Пасхи на улице в Винье-дель-Мар
Как тут не вспомнить другой шедевр Ботеро — бронзового «Кота» таких же, как «Конь» размеров, установленного в зале Музея современного искусства в Каракасе. Не знаю, был ли он подарен ведущему венесуэльскому музею или куплен, но тогдашний директор София Имбер нашла произведению колумбийского мастера единственно достойное место. К слову сказать, при общей скудости на работы мирового масштаба в чилийских музеях, странно видеть на улице в Винье-дель-Мар скульптурную композицию Огюста Родена «Оборона», подвергающуюся воздействию неблагоприятной среды, и там же — уникального моаи с острова Пасхи, внешнее состояние которого заметно ухудшилось за последние годы.


Ради социального и делового престижа современный чилиец с «карьерной жилкой» готов на любые трюки и ухищрения. Демонстрация личного успеха — необходимое условие для заведения полезных связей. В роскошных торговых залах типа «Джумбо», где отоваривается столичная элита, не редкость наткнуться на брошенную тележку, доверху заваленную товарами. Это свидетельство очередной акции по пусканию пыли в глаза конкретной жертве или всем окружающим: вот, смотрите, какой я крутой! А недавняя кампания местных гаишников по пресечению переговоров по сотовым телефонам в автомобилях на ходу? Из пятидесяти задержанных говорунов большая часть имитировала наличие таких телефонов, пользуясь для этого детскими пластиковыми игрушками.

Типаж «нового чилийца» в Чили — это то же самое, что «новый русский» у нас. Правда, анекдотов о «новых чилийцах» в стране пока не складывают, хотя некоторые острые на язык соплеменники к представителям данной социальной прослойки относятся с иронией, отмечая в них те же родовые черты, что и у нас в России: развитый хватательный рефлекс, самоуверенное невежество, пижонскую расточительность, чванливое отношение к тем, кто не сумел сделать «свой миллион». Однако виртуальная пропаганда нередко подает «новых чилийцев» как эталон жизненного успеха.

Для подавляющего большинства граждан, лишенных комбинаторско-криминальных навыков, единственной возможностью для быстрого обогащения являются лотерейные розыгрыши. «Билетики» покупают все — от убогой старушки, собирающей жестяные баночки из-под пива и кока-колы для сдачи в утиль, до людей с солидным социальным статусом. Многомиллионные розыгрыши «Кино» превращались в общенациональные события. Странной волею судьбы, победителями, как правило, становились бедные люди. И им не изменяло здравомыслие от неожиданно свалившегося на голову богатства: купить свой домик, оплатить учебу детей в университете, отложить что-то на черный день, помочь деньгами нуждающимся родственникам.

Метро в Сантьяго-де-Чили.
В ожидании «подарка судьбы» рядовой чилиец с фаталистическим упорством выполняет свою будничную работу. Собственной автомашиной он не владеет, поэтому пользуется метро (стоимость проезда на котором постоянно повышается) или «желтыми дьяволами» — шумными чадными автобусами, бесконечные вереницы которых создают многокилометровые пробки на улицах Сантьяго. Проблема смога, из-за критического уровня которого городские власти нередко объявляют чрезвычайное положение, до последнего времени считалась неразрешимой. Профсоюз владельцев и водителей автобусов принимает в штыки любые меры властей по ограничению циркуляции «желтых дьяволов». В последнее время поговаривают о возможности организации в Сантьяго троллейбусного сообщения с привлечением российской технологии и капиталов. Если это свершится, то дышать в чилийской столице станет легче, а у школяров пропадет «благовидный предлог» для пропуска учебных занятий…

Для работающего человека много значит возможность дешево и быстро перекусить. В мемуарной литературе встречаются свидетельства о том, что чилийские рабочие в 30-40 годах получали настолько мизерную зарплату, что их семьи жили на голодном пайке. Это неизбежно сказывалось на молодом поколении: замедленное физическое развитие, низкорослость, ограниченная мускульная масса. Возникали серьезные проблемы с призывом в армию рекрутов. Они по всем статьям проигрывали рослым аргентинским сверстникам, которые не испытывали недостатка в мясе, сливочном масле и пшеничном хлебе. Чилийские путешественники в своих дорожных записках, с неизменным восхищением упоминали о дешевизне и лукулловой роскоши обедов и ужинов в самых заурядных трактирах Аргентины.

Прошли годы, и продовольственная ситуация в Чили, а следовательно и проблема питания, радикально изменились. Теперь чилиец голодным не останется. Для тех, кто живет за гранью бедности, существуют социальные субсидии, продовольственные пайки. Для работающего люда в обеденные часы открыты, практически, все кафе и рестораны (за исключением самых изысканных), в меню которых есть так называемые «офисные наборы блюд», общая стоимость которых не превышает 3-4 долларов. Любители традиционной народной кухни предпочитают «пикады», некий гибрид между столовой и трактиром, где цены в меню невысокие, а качество приготовления блюд не оскорбит придирчивого вкуса. «Пикады» возникли как неофициальные «домашние кухни» для холостяков, где можно было поесть дешево и по полной программе. Со временем подобный «общепит» стал разрастаться, клиентуры прибавлялось, а выгодный «неофициальный статус» сохранялся: не надо было платить налогов. Сейчас некоторые «пикады» приобрели международную известность, и в них приводят туристов-иностранцев.

Теперь чилиец голодным не останется.
О типичных чилийских блюдах можно говорить долго, и потому это тема для особого разговора. Поклоннику французской кухни чилийское меню не покажется изысканным. Сразу уточню: это мнение принадлежит не автору статьи, а профессиональным французским «чифам», которые побывали в Чили в порядке «обмена опытом». Из всего, что им пришлось отведать, «чифам» понравился только популярный местный коктейль «писко-сауэр» на основе виноградной водки и лимонного сока. Не знаю, что именно вызвало столь критичную позицию французов. Не исключаю, что отсутствие «изящества» в оформлении блюд и «объем» того, что предлагалось поглотить клиенту. Даже русскому аппетиту сложно справиться с тем, что обычно подается на ресторанный стол в качестве основного блюда. Обжившись в Чили, иностранец приспосабливается к этим особенностям национальной кухни, и предусмотрительно заказывает одно блюдо на двоих. У него даже возникает теория по поводу гаргантюэлевских порций: это своего рода реванш за голодное прошлое…


Погружаясь в чилийские реалии, иностранец все больше понимает конфликтивные стороны жизни в этой стране, «кодекс» поведения чилийцев, языковые тонкости общения, стратегию и тактику преодоления «национальной недоверчивости» к чужакам-пришельцам. Покидая эту страну, иностранец непременно оставляет в ней верных и надежных друзей, если не закрыт для искреннего общения. Сейчас, глядя из окна на шумное Варшавское шоссе, по которому возвращаются к «месту постоянного базирования» московские дачники, я думаю, а что бы я сделал, если бы мог очутиться в Сантьяго часа на два на три? Скорее всего, обзвонил бы своих чилийских друзей, и пригласил их пообедать в «пикаде» «Пейо» на улочке Ло Энкалада 465. Нам будет о чем поговорить…


Чилийцы в числе первых ступили на тернистый путь неолиберальных преобразований. Российским реформаторам легче: на чужих ошибках учатся. Всегда есть возможность что-то подкорректировать, подправить, улучшить, а то и сказать — «стоп!», это нам не подходит. Поэтому, эти разрозненные заметки о жизни чилийцев в условиях «развитого неолиберализма» не более чем попытка заглянуть в наше собственное будущее.
Поделиться
Ссылка скопирована!




Рейтинг@Mail.ru
Рейтинг@Mail.ru