2 Апреля 2017 г. |
 |
Однако, на самом деле, новый политический кризис в Венесуэле был спровоцирован именно оппозицией, и имеет небезынтересную предысторию, о которой стоило бы рассказать.
Во время парламентских выборов 2015 года оппозиционные Николасу Мадуро силы смогли получить ровно две трети депутатских мест. Данное большинство давало оппозиционному большинству очень широкие полномочия – в частности, оно имело право по своему усмотрению отправлять в отставку вице-президента страны.
Однако, сразу после выборов возник крупный скандал. СМИ обнародовали аудиозапись помощника оппозиционного губернатора штата Амасонас – к сожалению, в бывшем СССР не слыхали о том, что при диктатуре чавистов правая оппозиция всегда контролировала исполнительную власть в целом ряде регионов страны. На этой записи оппозиционный политик рассказывал о планах подвезти на избирательные участки дополнительных людей и выделить деньги для того, чтобы заплатить им за «правильное» голосование. Иначе говоря, оппозиционное правительство штата занималась организацией хорошо знакомых в бывшем СССР «каруселей», обеспечивая с их помощью нужный для себя результат.
В связи с этими фактами Конституционный суд Венесуэлы объявил недействительными результаты выборов в штате Амасонас, и приостановил действие депутатских мандатов всех депутатов от этого штата – трех представителей оппозиции и двоих чавистов. Таким образом, до проведения перевыборов в штате, оппозиция теряла важное для нее большинство в две трети мест. И первый председатель оппозиционного парламента Хенри Рамос – который сразу же начал выступать с воинственными заявлениями о том, что оппозиции надо немедленно свергнуть правительство и отменить реформы чавистов – демонстративно не подчинился решению Конституционного суда, заявив, что мандаты депутатов от штата Амасонас по-прежнему имеют силу, а в перевыборах нет никакой необходимости.
В результате этого демарша Конституционный суд в течение всего 2016 года блокировал все решения оппозиционного парламента, обвинив его в неподчинении конституции страны. Эта ситуация не устраивала оппозицию, которая сама загнала себя в ловушку. И в начале этого года новый председатель парламента Хулио Борхес заявил о том, что приостанавливает действие мандатов депутатов от штата Амасонас, согласившись с решением Конституционного суда.
Однако, с точки зрения КС Венесуэлы, выборы нового спикера, как и прочие действия парламента, также являлись незаконными. Поэтому, судьи предложили оппозиции восстановить свою легитимность. Для этого было необходимо, чтобы Хенри Рамос, который был избран спикером до решения по депутатам от Амасонас, признал законным это решение Конституционного суда, и после этого повторно провел выборы нового председателя. Это было вполне компромиссное условие – однако, благодаря позиции непримиримых оппозиционеров, венесуэльский парламент отказался его выполнять.
Кризис продолжился, и, в конце концов, несколько дней назад, Конституционный суд заявил, что, поскольку парламент продолжает находиться «в состоянии мятежа», он приостанавливает его функции и берет их на себя.
Именно это решение, за которым не последовало никаких практических действий, вызвало бурю в политических новостях, породив заголовки о «перевороте» и «диктатуре чавистов». Однако, сам народ Венесуэлы – в том числе, и сторонники оппозиции – отреагировали на происходящее с полным равнодушием. Состоявшиеся в богатых оппозиционных районах Санта-Фе и Альтамира митинги протеста совершенно не могли сравниться по масштабам с антиправительственными беспорядками 2014 года, и даже обычные «касероласо» – вечерние кастрюльные концерты оппозиционеров в своих квартирах – были очень слабы.
Чем можно объяснить такую пассивность? Люди не без основания посчитали, что парламентарии, которые весь прошлый год добивались большинства в две трети голосов, чтобы использовать это как инструмент для захвата власти, и не занимались решением проблем страны, не заслуживают защиты. Кроме того, парламентская оппозиция сама предприняла недавно антиконституционную попытку смесить со своей должности президента. И это гораздо больше походило на попытку совершить государственный переворот.
Представители чавистского лагеря не сделали никаких попыток разогнать оппозиционный парламент. Больше того, против решения Конституционного суда единодушно выступили политики из числа сторонников Чавеса, порвавшие с правительством Мадуро, а также некоторые из активных сторонников президента. Более того, действие КС резко раскритиковала генеральный прокурор Венесуэлы Луиса Ортега, которая всегда пользовалась ненавистью оппозиционеров. А сам Мадуро в ночь с пятницы на субботу обратился к стране с заявлением, в котором призвал Конституционный суд пересмотреть решение о приостановке полномочий парламентских депутатов, и заявил, что Совет безопасности страны (в который входит и председатель КС) выступит в качестве посредника, чтобы преодолеть политический кризис.
В результате Конституционный суд уже отменил собственные указы. Однако, очевидно, что действия судей оказали медвежью услугу чавизму и правительству Венесуэлы, хотя бы, потому, что это вызвало глобальную пропагандистскую истерию на тему «диктатуры чавистов».
Конечно, президент Николас Мадуро полностью заслуживает критики. Его все более жёстко критикуют именно в чавистском лагере – на главном чавистском ресурсе «Апорреа» этой критике посвящены не менее половины всех авторских статей. Значительная часть чавистов считает президента плохим управленцем, а другие прямо именуют его предателем. Хотя, надо признать, что многие проблемы, с которыми столкнулся Мадуро, возникли еще при Чавесе, и он пытается их решать. В частности, зимой в результате его оперативных действий была частично сорвана атака на местную валюту боливар со стороны «чёрного рынка». Но все утверждения о попытке узурпировать власть, которые с таким удовольствием транслируют постсоветские СМИ, заведомо ложны. Оппозиция имеет в стране все политические права, контролирует власть в ряде штатов, доминирует в парламенте, имеет серьезное влияние на медиа. И Мадуро никогда не пытался изменить эту ситуацию, чтобы установить в стране диктатуру.