Идёшь, не зная куда - придёшь, не зная куда. О романе «Инвалиды» мексиканской писательницы Клаудии Маркучетти Пасколи

Вениамин Слепков
15 Августа 2009г.
Роман «Инвалиды» мексиканской писательницы Клаудии Маркучетти Пасколи
Инвалиды, марширующие по радуге. Их грустный марш наблюдает из окна съёмной парижской квартирки Барбара, героиня романа Клаудии Маркучетти Пасколи «Инвалиды» (Олма Медиа Групп, 2007 г). Название романа символизирует и героев книги, и их ущербное существование. Об этом романе пишут как об «открытии», которое сделала мексиканская писательница, родившаяся в Италии, жившая в Мексике и Франции.

Действие романа происходит в Париже, куда приезжает Барбара в надежде найти вдохновение для создания романа. Она снимает квартиру на площади Инвалидов, знакомится с соседом, очень знаменитым французским писателем. Между ними устанавливаются странные взаимоотношения: Барбара подозревает его в убийстве невесты. Её подозрения не беспочвенны, но разобраться в том, где правда, а где ложь в этой книге и в размышлениях героини, довольно трудно. Вымысел настолько плотно соединён с реальностью, что практически они уже не отделимы. В первом финале книги жертва превращается в палача, в последней части становится ясно, что истинная героиня романа - не вымышленная Барбара, а сама Клаудия, не покидавшая Мексику, пленившая в буквальном смысле человека; наконец, эпилог говорит о том, что преступление реально было совершено…

Сплав вымысла и реальности составляет ткань романа. В нём не находится места для привычных устоев морали и нравственности, нет направления, нет чётко обозначенной понятной цели, а потому он воспринимается как причуда больного воображения.

Время действия я бы определил как эпоху конца времён, то есть – наше время. Можно определить эту эпоху как «постхристианскую». Христианство, предложив нравственные ориентиры, помогало человечеству выживать две тысячи лет. Отказываясь от понятий добра и зла, отказываясь от ориентиров, человек легко может заблудиться в изгибах больного, лишённого чего-то важного, воображения. Впрочем, можно не привязываться к христианству, можно говорить о религии, как о связи с Богом вообще. Важно, что герои Пасколи не имеют никаких морально-нравственных критериев, а потому события, происходящие с ними, неизбежны. В этой связи роман воспринимается как картинка современного западного общества. Общества, явно загнивающего, агонизирующего.

Аналогичные картинки предлагают сейчас многие европейские авторы. Воздержусь от перечисления имён, их слишком много, тех, в чьих книгах действуют бесполезные герои, не видящие смысла в жизни. Если идёшь, не зная куда, то и придёшь, не зная куда.

Поскольку приемлемых ориентиров нет, жизнью героини романа Пасколи управляют то защитные, то саморазрушительные реакции на вызовы среды, а они определяются комплексами, приобрётенными еще в детские годы. Девочка рано лишилась матери, а отец, которого порой хочется задушить, вступаясь за героиню, откровенно издевается над дочерью. Правда, о физическом насилии с его стороны речь не идет.

Физическое насилие совершает сосед-писатель, которого Барбара заподозрила в убийстве. Убийство, если оно было, физическое насилие нужны этому писателю для того, чтобы увидеть реакцию жертвы и понять, какие чувства испытывает убийца. Да и сама Барбара тоже стремится использовать свои ощущения при написании своей книги.

На мой взгляд, Клаудия Маркучетти Пасколи не совершила открытия. Ещё в начале 60-х годов Пьер Гамарра поднял подобные вопросы в романе «Убийце – Гонкуровская премия». В некотором роде Гамарра оказался провидцем: всё больше извращенный внутренний мир героев, не сдерживаемый общепринятыми принципами морали, привлекает различных авторов. А когда воспринимаешь их творчество как отражение реальности, становится страшно.
Поделиться
Ссылка скопирована!