ПАРАКАС
Ни свет ни заря
прибывающая вода струится
между красными спинками раковин,
и чайки с ломкими перстами
поклевывают хлюпающий прилив,
пока не становятся бокастыми, как лодки,
которые застыли вверх дном на солнце.
Лишь ветошь и черепа мертвых
нам говорят,
что эти дюны
взрастили столько наших предков.
МЕРТВЫЕ КОНКИСТАДОРЫ
I
Вода принесла людей
с голубой кровью,
волочивших за собой свои бороды.
Они не смыкали глаз,
чтобы награбастать побольше.
Торговцы крестами
и водкой —
они начинали города
с храмов.
II
Летом 1526 года
на их будничные дела и головы
обрушился потоп,
а ведь никто из них не успел залатать
свои старые заржавленные латы.
Между скамейками и алтарями
проросли черные смоковницы.
Воробьи на крышах
заглушали
колокола.
Позже в Перу никто не мог
прошлепать по дому,
чтобы не споткнуться о мертвеца,
лечь спать возле белых кресел
или болот,
не разделив ложе с некоторыми
из злокачественных родичей.
Изнеженные пауками и скорпионами,—
немногие пережили своих лошадей.
ТУПАК АМАРУ НА ЗАДНЕМ ПЛАНЕ
Есть освободители
с пышными бакенбардами,
которые наблюдали, как мертвые и раненые
возвращаются с поля брани. Незамедлительно
их имена стали историческими, а бакенбарды,
разрастаясь над истлевшими мундирами,
снискали им славу отцов отечества.
Другие, не столь удачливые,
заняли две странички текста —
с четырьмя лошадьми и одной смертью.