Больно за Кубу

Эдуардо Галеано / Перевод Олега Ясинского
19 Апреля 2003г.
Эдуардо Галеано
Тюрьмы и расстрелы на Кубе – прекрасные новости для планетарной супервласти, так давно мечтающей вытащить эту проклятую кость, застрявшую у нее в горле. И напротив – это очень плохие и грустные новости. Новости, от которых больно - тем, кто считает, что мужество этой маленькой, но способной на столькие жесты величия страны заслуживает восхищения. Больно тем, кто думает, что если в мире возможны свобода и справедливость, они возможны только вместе. Время худших из новостей: как будто нам мало было наблюдать за преступной безнаказанностью иракской бойни, кубинское правительство предпринимает эти шаги, которые, как сказал бы дон Карлос Кихано, «грешат против надежды».

Роза Люксембург, отдавшая жизнь за социалистическую революцию, расходилась с Лениным в проекте нового общества. Она написала пророческие слова о том, чего не хотела. 85 лет назад она была убита в Германии, но эти строки актуальны и сегодня: «Свобода только для сторонников правительства, только для членов одной партии, как бы многочисленна она ни была, – свободой не является. Свобода – это всегда свобода для того, кто думает иначе» и еще: «Без всеобщих выборов, без неограниченной свободы прессы и собраний, без борьбы свободных мнений, жизнь во всех общественных институтах превращается в жалкое прозябание и единственным активным элементом становится бюрократия».

Век XX и то, что уже стало частью века XXI, стали свидетелями двойного предательства социализма: капитуляции социал-демократии, которая в наши дни, благодаря сержанту Тони Блэру, достигла своего апогея, и катастрофы коммунистических государств, превращенных в государства полицейские. Многие из этих государств уже пришли к своему бесславному концу, и их непотопляемые бюрократы с привычным рвением служат новым хозяевам.

Кубинская революция родилась, чтобы быть другой. Ставшая объектом постоянного имперского давления, она выжила не так, как ей хотелось бы, а как смогла. Этот народ, щедрый и благородный, пожертвовал многим для того, чтобы стоять в полный рост в мире, созданном услужливо склонившимися. Но за столькие годы этого трудного процесса революция утрачивала постепенно тот ветер непосредственности и свежести, что подтолкнул ее когда-то в путь. Я говорю это с болью. Мне больно за Кубу.

Угрызения совести не заплетают мой язык, чтобы еще раз повторить сказанное мною много раз на острове и за его пределами – я не верю и никогда не верил ни в демократию при одной-единственной партии (как и в Соединенных Штатах, где есть одна-единственная партия, притворяющаяся двумя), ни в то, что всевластие государственного аппарата может являться адекватным ответом на всевластие рынка.

Думаю, что длительные сроки тюремного заключения являются голом в свои ворота. Они превращают в мучеников свободы слова членов групп, в открытую действовавших из резиденции Джеймса Кэсона, представителя интересов Буша в Гаване. Освободительная страсть Кэсона зашла так далеко, что он собственноручно основал молодежную организацию Кубинской Либеральной партии, со всеми теми деликатностью и застенчивостью, что характеризуют его шефа.

Действуя так, будто эти группы действительно представляли собой серьезную угрозу, кубинские власти устраивают их чествование на мировом уровне и дарят их слову авторитет, приобретаемый любым словом, когда оно оказывается под запретом.

Эта «демократическая оппозиция» не имеет ничего общего с настоящими надеждами порядочных кубинцев. Если бы революция не оказывала ей этой услуги, преследуя ее, и если бы на Кубе существовала полная свобода печати и идей, эти так называемые диссиденты сами бы себя дискредитировали. И получили бы наказание, которого действительно заслуживают – наказание одиночеством за свою нескрываемую ностальгию по колониальным временам, в стране, которая избрала путь национального достоинства.

Соединенные Штаты, неутомимый производитель диктатур во всем мире, не имеют морального права давать уроки демократии кому бы то ни было. Единственные уроки, которые может дать президент Буш – это уроки смертной казни, поскольку, будучи губернатором Техаса, он стал чемпионом государственного преступления, подписав 152 смертных приговора.

Но должны ли настоящие революции, те, что, как кубинская, совершены снизу и изнутри, перенимать дурные привычки врага, с которым борются? Смертной казни нет оправданий, кем бы и где бы она ни применялась.

Станет ли Куба следующей жертвой в охоте на страны, начатой президентом Бушем? Это провозгласил его брат Джеб, губернатор штата Флорида, сказав: «А сейчас нужно разобраться с соседями», тем временем, как ссыльная Зое Вальдес умоляла с экранов испанского телевидения: «Пусть теперь бомбанут и нашего диктатора!». Министр обороны, точнее, нападений, Доналд Рамсфелд, уточнил: «В настоящий момент - нет». Кажется, угрозометр и обвиниметр – аппаратики, выбирающие жертвы в планетарном тире, указывают сегодня, скорее всего, на Сирию. Но кто знает. Как говорит Рамсфелд, «в настоящий момент».

Я верю в священное право народов на самоопределение, где бы то ни было и когда бы то ни было. Я могу сказать это без малейших угрызений совести, потому что всегда, когда это право нарушалось от имени социализма и под одобрение широких кругов левых сил, как, например, при вводе советских танков в Прагу в 1968 г. и при вторжении советских войск в Афганистан в конце 1979 г., я говорил об этом прямо и во весь голос.

Симптомы упадка модели сверхцентрализированной власти, превращающей в революционную заслугу беспрекословное подчинение распоряжениям, поступающим сверху, на Кубе очевидны.

Блокада и множество других видов агрессии блокируют развитие демократии по-кубински, вдохновляют милитаризацию власти и предоставляют алиби бюрократической неповоротливости. Факты доказывают, что открыть крепость, которая углубляла рвы и возводила новые стены по мере того, как была вынуждена защищаться, сегодня оказывается сложнее чем когда бы то ни было раннее. Но факты показывают и другое – то, что сегодня демократическая открытость как никогда ранее необходима. Революции, оказавшейся способной пережить ненависть 10 президентов Соединенных Штатов и 20 директоров ЦРУ, для того, чтобы смочь противостоять приближающимся трудным временам, необходима эта энергия, энергия участия и разнообразия.

И сами кубинцы, только кубинцы и никто другой, должны стать теми, кто откроет новые демократические пространства и завоюет недостающие сегодня свободы изнутри сделанной ими революции и из глубины корней их собственной земли, земли щедрее и благороднее которой мне не известны.
Поделиться
Ссылка скопирована!